Fun But True

05/26

Клиффорд Ли Бертон родился 10 февраля 1962 года в Кастро Вэллей, Сан-Франциско. Мать его, Жан Бертон, вспоминает, что сын рос всегда тихим и неприметным ребенком: "Я часто говорила ему: "Посмотри, сынок, все дети играют на улице. Не пойти бы и тебе туда?" На что Клифф отвечал что-то вроде: "Они не играют, они сидят и ничего не делают. Это же скучно".
     Альтернативу этому Клифф Бертон находил в книгах - чтение было его любимым занятием. "Он начал учиться, когда ему не исполнилось и двух лет! - вспоминает Бертон старший - Вэй. - Мы даже проконсультировались по этому поводу у врача: все ли у парня нормально?"
     Таким образом, уже в начальных классах Клифф был на порядок образованней своих одноклассников, что, впрочем, не мешало юному вундеркинду иметь друзей среди сверстников. "Клифф был очень дружелюбным и внимательным к окружающим, - продолжает мать, - и еще он был очень честным. Я порой даже удивлялась: "Ох, Клифф, ну нельзя же быть честным до такой степени!" Что же до музыки, то лет так до десяти сей предмет Клиффа Бертона практически не занимал вообще. Первым порывом к искусству стала смерть старшего брата, который поигрывал иногда на бас-гитаре. Родители были не против такого решения Клиффа и нашли для него учителя музыки. Потрясающая тяга к знаниям, удивительная способность к обучению и несомненно имеющийся талант позволили Клиффу уже через год дать фору самому учителю. Несмотря на это, Бертон продолжил свое обучение в музыкальной школе, которую успешно закончил по классу джазовой бас-гитары. И даже после этого в любую свободную минуту и иногда ночами напролет Клифф сидел дома с инструментом, снимая Бетховена и Баха.
     Чуть позже в его жизни появилась и рок-музыка. Его любимыми командами стали Samhai, Misfits, Thin Lizzy и Black Sabbath, а среди бас-гитаристов правофланговыми для юного Бертона являлись Джедди Ли из Rush и сэббатовский Гизер Батлер. "Кроме того, - говорит сам Клифф, - я любил и многих гитаристов. Джими Хендрикс, Тонни Йоми, Ули Рот, Майкл Шенкер, оба гитариста Thin Lizzy - все они оказали на меня большое влияние".
     Первым же партнером-музыкантом Клиффа Бертона стал его школьный приятель Майк Бордин, известный ныне как барабанщик Faith No More. Но что самое интересное, по словам Бордина, он никогда и не думал ни о карьере ударника, ни о карьере музыканта вообще! "Все получилось из-за Клиффа, - рассказывает он. - Однажды мы вдвоем сидели в его комнате и слушали какую-то пластинку Kiss. И вдруг Клифф ни с того ни с сего сказал: "Хочу играть на басу!" А я, не знаю почему, ответил: "А я тогда - на барабанах". Было нам в то время лет по 14. И родители Клиффа - просто фантастические люди - купили ему настоящий "Rickenbacker"! Я же раздобыл старенькую установку, и мы целых два года играли вдвоем в сарае нашего приятеля Джеба, пока Клифф не увидел то объявление".
     "То объявление" гласило, что группа из Хайворда Ez Street ищет басиста и барабанщика, а автором его был не кто иной, как Джим Мартин. Майк Бордин, ввиду некоторой удаленности места дислокации Ez Street от Сан-Франциско, отказался. Бертон же, прихватив другого дружка - барабанщика по прозвищу Паффи, поехал на встречу. Союз Бертон/Мартин оказался столь удачным, что оба проиграли вместе в бесчисленном количестве различных проектов, в том числе и в группах Ez Street, Angels Of Misfortune и The Chickenfuckers. Хотя справедливее будет назвать все это обычными джемами, поскольку кроме дежурной бутылки ликера или еще чего покрепче там не было ни постоянных составов, ни программы, ни малейшего намека на какую-то концепцию вообще. Так, те же The Chickenfuckers - Бертон, Мартин и Дэйв Донато - как-то умудрившиеся затесаться в регулярное шоу "Битва Групп" и получившие в свое распоряжение 12 минут, все это время играли одну единственную вещь без начала и конца. Отрывались, короче, по полной программе, что чуть позже и вылилось в известную своими музыкальными экспериментами по мичуринской науке группу Faith No More. Кстати, немалая часть ранних песен группы была, так сказать, зачата именно в тех сумасшедших джем-сейшенах, как, впрочем, и некоторые идеи Клиффа - например, для знаменитой "For Whom The Bell Tolls". Однако хотя Бертон и остался со всей тусовкой закадычными друзьями, участия в дальнейших их извращениях принимать не стал и перебрался в группу Trauma с более традиционным подходом к музыке. Имена остальных четверых участников Trauma история благополучно сохранила до наших дней, но перечислять их, пожалуй, не имеет никакого смысла, ибо ни один из них не добился как музыкант ни малейшей известности. Чего нельзя сказать о Клиффе Бертоне, который именно тогда и решил, что тяжелый рок - дело всей его жизни.
     "Мы с мужем были согласны, - говорит Жан Бертон, - но с одним условием: если по прошествии четырех лет не будет никаких результатов, то Клифф должен будет искать себе другую работу, потому что все это время мы пообещали полностью его содержать - кормить, одевать и платить за жилье. Клифф был рад безумно и постоянно работал над своей техникой. Он вообще никогда не считал себя величайшим музыкантом, хотя, несомненно, таковым являлся".
     Но в составе Trauma добиться каких-либо успехов было сложновато, слишком уж серьезны были намеренния Клиффа по сравнению с этой компанией. И как показало время, Клифф Бертон не ошибался: ничего путного из группы так и не вышло. Британская энциклопедия 84-го года уделила сей рок-единице буквально две строчки: " Trauma - американская группа, игравшая в кабаках и клубах за небольшую плату. Однажды играли в первом отделении у Saxon". Ну, можно еще прибавить лучшую их композицию "Such A Shame", вошедшую на вторую часть сборника 'Metal Massacre' в 82-м.
     Одним словом, с каждым днем Бертону становилось теснее и теснее в скудных рамках Trauma. Но когда после уже описанного лос-анджелeсского концерта за кулисами на него налетели двое очумевших парней и наперебой начали рассказывать о своей супергруппе под названием Мetallica, Клифф Бертон спокойно объяснил, что никуда уходить не собирается. Но "лучший басист в мире" так снес крышу основателям Мetallica, что они устроили ему самую настоящую осаду. "Они звонили из Лос-Анджелеса по крайней мере раз в неделю, - вспоминает мать Бертона, - но Клифф никак не хотел соглашаться". Правда, когда его удалось затащить на концерт Мetallica, он несколько пересмотрел свои взгляды. Мetallica ему понравилась, но от одной только мысли, что придется не только переезжать в Лос-Анджелес, но и выступать на тамошней "трижды протраханной" глэмовой сцене, Клиффу Бертону становилось уже не по себе. Остаться там навсегда было выше его сил!
     "Мы просто не могли успокоиться, - вспоминает Ларс Ульрих, - у этого парня была потрясающая техника игры, свой стиль и талант, тогда как обычно приходится выбирать что-то одно".
     "Никогда не забуду одну из наших первых встреч с ним, - продолжает Хэтфилд. - Однажды, будучи в Сан-Франциско, мы шатались по улицам до двух часов ночи, говоря о музыке. Клифф нам подал тогда идею песни - он жужжал родившийся у него в голове рифф и размахивал хайром в разные стороны. Тогда я твердо решил сделать все, чтобы переманить этого маньяка в Мetallica".
     А тут в начале декабря и Рон Макгоуни сообщил о своем решении покинуть родной коллектив. Совершенно случайно подруга Рона, Коллин, оказалась невольной свидетельницей телефонного разговора Джеймса, превозносившего Клиффа Бертона буквально до небес. Макгоуни же оказался парнем сообразительным и, не дожидаясь офицальной церемонии "выноса тела", тихо исчез. Таким образом, концерт в сан-францискском "Mabuhay Gardens" 30 ноября оказался последним выходом на сцену Рона Макгоуни в составе Мetallica. "Кстати, за день до этого был кошмарный ливень и я подвозил Клиффа Бертона до дома, - вспоминает Рон. - Он стоял под дождем, весь мокрый, и мне стало жаль парня".
     Что же касается самой процедуры увольнения, то ее как таковой, по словам Макгоуни, вовсе не было. "Честно говоря, - впервые рассказал он о тех днях в конце 96-го, - я уже плохо помню, что тогда чувствовал, - 15 лет прошло! Да и с Metallica я не общаюсь. Помню только сами факты. По дороге назад мы остановились у винного магазинчика и купили целый галлон виски. Я был за рулем и не пил. А Дэйв, Ларс и Джеймс упились как свиньи и всю дорогу колотили в окно кабины, чтобы я выпустил их поссать. Во время одной из таких остановок я тоже вышел и увидел спящего Ларса прямо посередине шоссе! Я просто обалдел. Потом мне рассказали, как Дэйв вылил пиво на звукосниматель моей гитары со словами: "Я ненавижу этого чертового Рона!" На следующий день бас не работал. И в то же время моя подруга сказала мне, что случайно услышала разговор Джеймса с Ларсом, когда они говорили насчет меня и Клиффа. Но даже после этого мне ничего не сказали. По версии Джеймса или Ларса, меня выгнали из группы, но я не слышал слов: "Ты больше не играешь в Metallica"! Через пару дней после того, как Дэйв обосрал мой бас, они как ни в чем не бывало пришли на репетицию, и я им сказал: "Проваливайте к черту из моего дома!" Потом я подошел к Джеймсу и добавил: "Мне очень жаль, Джеймс, но тебя это тоже касается". Несколько недель я не видел никого из них, после чего узнал, что они переехали жить в Сан-Франциско".
     "Мне настолько было все противно, - продолжает Рон, - что я продал весь свой аппарат: комбик, колонки, примочки и даже "Les Paul", купленный за 1 200 долларов. Я был настолько разочарован, что решил завязать с музыкой".
     Вновь на сцене Рон Макгоуни появился ровно четыре года спустя в составе группы Phantasm, основанной старым приятелем Рона вокалистом Кэтоном ДеПенна (экс- Hirax). Рон взял в банке денег и купил бас Fender P и Marshall-овские колонки. "Мы играли, скажем так, прогрессивный панк - тексты были истинно панковские, а музыка... музыка совсем другого рода... Это довольно сложно описать словами, - рассказывает он. - Интересно, что первые два концерта Phantasm состоялись в те же самые дни, когда Мetallica впервые играли с Джейсоном в "Country Club", 7 и 8 ноября 86-го. Мы же выступали с десятком панк-групп в "Fenders Ballroom" в Лонг Бич. Позже мы выступали в том же зале, перед 1 500 человек, разогревая Plasmatic. Это было действительно круто, я играл перед такой толпой впервые". Но вскоре после этого группа распалась - Макгоуни был настолько связан с Мetallica, что остальным это порядком надоело. Не слишком довольны музыканты были и тем фактом, что многие приходили на концерты Phantasm именно потому, что их басист когда-то играл в Мetallica. "Помню, когда мы играли в Фениксе, парни из Flotsam & Jetsam после концерта даже брали у меня автографы!" - подтверждает он.
     На этом музыкальная карьера первого бас-гитариста Мetallica закончилась навсегда. "Да и не очень-то ему и нравилось этим заниматься, - заметил как то Брайан Слэгел, - не было у него этой настоящей преданности делу. А без этого как же?"
     Сам же Рон о былых деньках почти не вспоминает, отмечая лишь, что в качестве администратора группы он пошел бы значительно дальше и лучше, чем басист. Но история остается историей.
     Между тем у Клиффа Бертона тоже появилось немало проблем со своими коллегами: группа Trauma вдруг резко решила заняться коммерцией, принеся ей в дань действительно некогда любимую музыку, что, естественно, было, мягко говоря, чуждо и неприемлемо для человека такого творческого размаха, как Клифф Бертон. Следствием этого незамедлительно стали многочисленные конфликты басиста с остальными музыкантами, которые чуть ли не давали ему понять, что держат его за второстепенного, если так можно выразиться, фонового члена группы. И в очередной раз была подтверждена народная мудрость насчет большого корабля и его плавания. Гора под названием Мetallica неумолимо приближалась к упрямому магомеду Бертону. Тот и сам был бы уже рад пополнить ее ряды своей знаменательной персоной, но смущал лишь их ареал обитания - Лос-Анджелес, город, нелюбимый даже самими металликовцами, не говоря уже об истинном рокере из Фриско. Взвесив все "за" и "против", Клифф Бертон решает идти ва-банк: "Либо я, либо Лос-Анджелес" И как и ожидалось, заведенные и измученные бесконечными переговорами металликовцы практически не раздумывая дали свое согласие на столь ответственный и решительный шаг, как переезд из Лос-Анджелеса во Фриско, то есть что-то вроде нашего "из Санкт-Петербурга в Москву".
     Как это и полагается, устное соглашение нужно было подкрепить делом и алкоголем, для чего под самое Рождество Джеймс, Ларс и Дэйв прибыли в Сан-Франциско, где в доме Марка Уитoкера - 3132 на Карлсон-бульваре - их уже дожидались Клифф Бертон и, собственно, сам хозяин. Пиво, что называется, уже стыло, но минуя торжественную часть, вся компания ломанулась в гостиную, где уже стоял отстроенный аппарат, на котором новая Мetallica с блеском отыграла "Seek & Destroy". Вопросов больше не было никаких. Все четверо еще раз убедились в правильности своего решения. На календаре тем временем болтались последние четыре листочка - неумолимо надвигался 1983 год, год первого настоящего прорыва, год, когда Мetallica записала и выпустила свой дебютный альбом, совершивший маленькую революцию в американской тяжелой музыке и подвинувший впоследствии не один десяток групп на освоение доселе невиданной, а вернее - неслыханной целины, имя которой - спид/трэш металл. Хотя сами "революционеры" об этом узнали ох как не скоро, просто делая то, что нравится, но без каких то ни было компромисов, без всяких "no remorse"!
     Сразу после встречи Нового года и последующего восстановления здоровья и жизненного тонуса начали заниматься многочисленными организационными вопросами, связанными с предстоящим переездом, утряской последних финансовых и личных дел и просто чемоданными проблемами. И только 11 февраля 83-го тронулись в путь. Обратной дороги уже не было, Мetallica окончательно сделала свой выбор в самом глобальном смысле этого слова.
     Между тем Марк Уитoкер с Клиффом тоже готовились к новой жизни, оборудовав дом Марка для новых жильцов, а также для будущих репетиций - благо место позволяло, хотя с появлением Мetallica свободного пространства в доме практически не осталось. Клифф остался у родителей, а Дэйв, Джеймс, Ларс, сам Марк и его четверолапый друг Клайв поселились в этом доме в Эль Серрито (район Сан-Франциско - прим. авт.), ставшем впоследствии знаменитым не только как резиденция Мetallica, но и благодаря бесчисленному количеству ломовейших пьянок, из-за которых группа потом получила стебное прозвище Alcoholica. "Да, в свое время мы могли сгореть, разбиться, убиться и так далее тысячи раз, - вспоминает о тех днях Хэтфилд. - Я просто поражаюсь тому, сколько было выпито водки и сколько раз мы буквально плясали на краю могилы! Хотя без этого в те дни было никак нельзя: переехав во Фриско, мы фактически остались совсем одни. Мы уехали от семей, от друзей, от какой-никакой обеспеченности. Помню, я не переставая слушал одну песенку Thin Lizzy - "Do Anything To Want You", которая была для меня как лекарство: если уж Фил Лайнот так говорит, думал я, то это уж наверняка так и есть".
     Но что похвально, афоризм насчет того, что "если водка мешает работе..." здесь никогда, что называется, не хилял. О деле Мetallica никогда не забывали. Так, 16 марта увековечили на пленке обе новые песни: "No Remorse" и "Whiplash", к которой Джеймс уже дописал текст, отразив в последних его строчках все вышесказанное, всю свою сущность, ставшую своего рода девизом, жизненным и творческим кредо, которое еще не раз будет упомянуто в этой истории: "Мы никогда не остановимся и не успокоимся, потому что мы - Мetallica!"
     Первый же долгожданный концерт в новом составе состоялся чуть раньше, 5 марта в "Stone", клубе пусть еще не родного, но уже своего Сан-Франциско перед тремя сотнями настоящих фэнов Мetallica. К этому моменту выступления группы уже приняли свою окончательную форму шоу со всеми полагающимися элементами, как, например, обязательная пауза в конце сэта перед финальной "добивой", состоящей в данном случае из двух - трех каверов и заключительного аккорда. Для наиболее пытливых и прилежных учеников "металликоведения" - полный сэт-лист концертов тех времен: "Hit The Lights", "The Mechanix", "Phantom Lord", "Motorbreath", "Jump In The Fire", "No Remorse", предваряющаяся коротким интро под названием "When Hell Freezes Over" (позже - инструментал "Call Of Ktulu"), "Seek & Destroy", "Whiplash", "Am I Evil", "The Prince", иногда "Blitzkrieg" и, наконец, "Metal Militia".
     С первого же шоу в новом составе программа пополнилась еще одним номером - неотъемлемой частью абсолютно всех выступлений Мetallica вплоть до самого трагического момента в их истории в сентябре 86-го. Речь, естественно, идет о знаменитом басовом соло Клиффа Бертона "(Anesthesia) Pulling Teeth", потрясающей импровизации, подходящей больше лидер-гитаре, чем басу, своеобразная визитная карточка Клиффа с самого его первого выхода на сцену с задником "Metallica". Что же представляли из себя те сейшена, представить довольно легко, послушав пару бутлегов, а также еще раз просмотрев бессмертный 'Cliff 'Em All', на котором короткое интервью со всей четверкой, соло Клиффа и последующий "Whiplash" взяты из самого первого видео, снятого в том же "Stone" 19 марта.
     Но несмотря на все удачи, успех Мetallica как творческой единицы можно было назвать весьма посредственным, поскольку настоящее искусство хотя и исключает какую-либо коммерцию, но тем не менее без нее существовать никак не может. Одним словом, вновь возникала извечная проблема творческой интеллигенции: где же взять денег. На сей раз пора было замахиваться на пластинку. Дело на порядок серьезнее демо-пленки, а потому и более дорогостоящее. Своих сбережений, понятное дело, не было. Обратились за помощью к Брайану Слэгелу, но требуемых восьми тысяч зеленых тот и в глаза-то не видел, а его "Metal Blade" на такую сумму пока еще не тянула. Вообще нужно сказать, что начало 83-го было, наверное, самым неудачным временем для вопящего младенца, коим, собственно, и являлась тогда Мetallica. Конечно 'No Life 'Til Leather' и убойная серия концертов возвела группу на определенный уровень популярности, но финансовые неурядицы довольно круто тормозили рост Мetallica на этом крайне важном периоде, можно сказать, кастрировали ребенка, даже не дав ему ни одного шанса, ни одной возможности насладиться мощными всплесками начавшейся половой зрелости.
     Положение было почти безвыходным, и как это уже однажды случилось, на выручку пришел старина Рон Куинтана, знакомый по своим редакционным делам с одним очень влиятельным человеком с Восточного Побережья по имени Джон Зазуля, или как его еще называли, Джонни З. Этот бородатый упитанный дядька заведовал магазинчиком с названием "Рок-н-ролльный Рай", на прилавках которого любой металлист мог найти все необходимое как для для своей нержавеющей души, так и для тела.
     Помимо торговли, Джонни З., имеющий нужные связи, организовывал время от времени рок-концерты в Нью-Йорке и Нью-Джерси. За свою столь бурную деятельность всеми любимый и уважаемый Зазуля получил даже такой почетный титул, как "Крестный отец тяжелого рока Восточного Побережья". Вот он-то, по мнению Рона Куинтана, и был единственной надеждой для Мetallica, попавшей в описанный замкнутый круг. Интересно, что первым предложил сотрудничество и свои обширные услуги сам Джон. "Этот день запомнился мне навсегда, - вспоминает он. - Однажды ближе к закрытию ко мне в магазин зашел один из постоянных клиентов и принес кассету, купленную им во время поездки к родственникам в Калифорнию. На обложке было выведенно: METALLICA 'No Life 'Til Leather'. Мы с Маршей (жена и компаньон Джона - прим. авт.), честно говоря, не особенно интересовались подобными вещами, но кассету все же поставили. Трудно поверить, но уже через пару песен я отчетливо видел будущее этой группы. Не спрашивайте почему - не знаю, но я твердо был уверен в мировой славе этих неизвестных мне ребят".
     Джон Зазуля, знавший толк в этом деле и почувствовавший огромный потенциал METALLICA, тут же позвонил в офис "Metal Mania" Рону Куинтана с просьбой организовать ему встречу с группой. Ларс Ульрих позвонил в Нью-Йорк буквально через два дня, оторвав З. от дневного приема пищи. Тот рассказал Ларсу об организованной им доброй дюжине концертов групп типа The Rods, Venom и Vandenberg, уверив, что Мetallica была бы ярким и оригинальным дополнением к этому перечню. В последующих нескольких телефонных беседах Джон Зазуля заявил, что в случае успеха готов стать менеджером Мetallica со всеми вытекающими отсюда последствиями. Однако, поскольку происходило все это в самом начале января 83-го, в связи с предстоящим переездом в Сан-Франциско встречу перенесли на неопределенный срок. Обосновавшись же на новом месте, Мetallica незамедлительно рванули через всю Америку в Нью-Йорк, навстречу удаче.
     Вряд ли утверждение, что все искусство во все времена держалось и развивалось исключительно за счет энтузиастов и фанатиков своего дела, нуждается в доказательствах. Аксиома это и для современной рок-музыки. Как и все шедевры старины, лучшие ее образцы дошли до широких масс лишь благодаря людям, невзирающим ни на какие преграды, готовым пожертвовать ради идеи всем, чем только можно, порой не только не имея никакой выгоды, но даже и в убыток себе. К такой вот категории людей, достойных бесконечных благодарностей и золотых букв на страницах будущих энциклопедий, и относится Джон Зазуля. Согласитесь, не каждый решится на целых три месяца поселить у себя четверку 19-20-летних волосатых парней с гитарами только потому, что чутье подсказывает их великое будущее. А именно на такую акцию и отважился Джонни З. по прибытии Мetallica в Нью-Йорк.
     "Проблемы начались в первый же день, - рассказывает Зазуля, - потому что, естественно, у них не было здесь жилья, но не было и ни денег, ни цента! У них не было ничего, кроме гитар и завидного энтузиазма. Жили они у нас в доме, а чтобы хоть как-то прокормиться, мы целыми днями переписывали кассеты с "No Life 'Til Leather", продавая их по 4,99 $. Прибыли, естественно, никакой не было - и так с трудом мы могли содержать четыре здоровых рта!"
     Но металликовский вирус крепко засел в крови Джонни З., и он шел напролом. Во всяком случае, слов на ветер новоявленный менеджер калифорнийцев не бросал. Уже в конце марта Мetallica приступили к активной деятельности, выступая в нью-йоркских клубах с несколькими другими подопечными Зазули. Со временем появилось и место для репетиций, где также нарезали ребята, зовущие себя Anthrax. Кстати, именно знакомство с Мetallica повлияло на утяжеление и ускорение энтраксовской музыки, которая до этого представляла собой не лучшего сорта смесь Judas Priest и Accept периода 'Breaker'. Обе команды вскоре стали большими друзьями, проводя вместе массу времени, большая часть которого уходила на шумные пьянки со множеством приключений, как, например, история с липовым "MTV". Вспоминает бывший гитарист Anthrax Грэг Уоллс: "В тот вечер мы были пьяны в стельку. Мы рассекали на машине Грэга (Д'Энжело, барабанщик Anthrax в 83-м - прим. авт.) по всему городу и где-то в районе Куинса нарвались на дорожную полицию. Вся машина была забита пивом и нами. Полицейские вытащили оттуда совершенно никакого Джеймса, собираясь доставить его в участок. Но мы нагнали им такой пурги! Типа мы едем на съемку "MTV", и если они хотят, мы можем провести их на это шоу! Не знаю, поверили они или нет, но всех нас отпустили. Машину, правда, приказав оставить до утра".
     Как говорится, так вот и живет шахтерская семья, весело, шумно и с шутками. Но как и в любой семье, без урода - никак. И столь почетная роль в рядах Мetallica выпала гитаристу Дэйву Мустейну, который питался в то время исключительно водкой. Нет, никто, конечно, не говорит, что остальные металликовцы были борцами за здоровый образ жизни - Боже упаси! - но Дэйв Мустейн преуспевал в этом с поразительным отрывом от коллег. И если раньше все четверо лицезрели друг друга лишь какую-то определенную часть дня, вечера или ночи, то теперь, когда группа все 24 часа проводила вместе... Порой даже казалось, что музыка для него вообще потеряла какой-либо интерес, что тоже, кстати, сыграло свою роль.
     "С приходом Клиффа, - объясняет Ульрих, - для нас с Джеймсом открылась дверь в мир совершенно новой музыки. Клифф, имевший музыкальное образование, научил нас массе интересных и полезных вещей, довольно круто поднял наш уровень, тогда как у Дэйва все шло в прямо противоположном направлении".
     А тут еще взяли в аренду небольшой грузовичок для концертов, и в целях экономии решено было водителя не нанимать, а водить машину самим. И так уж получилось, что чаще всего за рулем оказывался Мустейн, который просто не мог не "заправляться" перед рейсом. Всю дорогу гастрольный экипаж мотало из стороны в сторону, заносило во всевозможные кюветы и кусты, не говоря уже о бесконечных разборках с дорожной полицией, с которыми Дэйв постоянно устраивал настоящие авторалли, увековеченные пяток лет спустя в его песне "501" с альбома Megadeth 'So Far, So Good... So What?'.
     "Да, квасил он по-страшному, - вспоминает Ларс Ульрих. - Он мог выпить банок 15 - 20 пива и тут же сесть за руль. Мы летали от стенки к стенке всю дорогу. Как мы ни разу не попали ни в какую аварию - просто загадка. А однажды, когда мы под вечер остановились поужинать, Дэйв устроил с Марком настоящюю драку. Причем кроме него все были абсолютно трезвые".

Главная

Тексты

Табы

Биография

Фотоальбом